25 лет назад: В Филадельфии открылся Национальный съезд Республиканской партии, финансируемый крупным бизнесом
С 31 июля по 3 августа 2000 года в спортивном комплексе Comcast-Spectacor First Union Center в Филадельфии (штат Пенсильвания), проходил Национальный съезд Республиканской партии. Помимо выдвижения Джорджа Буша кандидатом в президенты от Республиканской партии и Дика Чейни в качестве кандидата на пост вице-президента, съезд продемонстрировал чудовищную силу денег в политике, используемых для покупки благосклонности к обеим капиталистическим партиям США — Республиканской и Демократической.
В то время как федеральные фонды в общей сложности выделили 27 миллионов долларов на съезды республиканцев и демократов, основными игроками, обеспечивавшими финансовую поддержку как съездов, так и отдельных политических кампаний, были корпоративные спонсоры и баснословно богатые представители элиты. Эти колоссальные суммы стали первоначальным взносом, позволявшим повлиять на будущие законопроекты и политические решения и заручиться их политической поддержкой. Руководители корпораций ожидали получить отдачу от своих инвестиций: отмену норм безопасности и охраны окружающей среды, значительные налоговые льготы, антирабочие законы и ограничения на коллективные иски.
Деньги поступали от компаний, получивших статус официального спонсора и донора. Крупнейшая табачная компания США Phillip Morris передала республиканцам 618 тысяч долларов. US Airways стала официальной авиакомпанией республиканцев, а GM — официальной автомобильной компанией. Банки и энергетические корпорации Citigroup, Coastal Corp., Enron Corp., El Paso Energy и Reliant Energy пожертвовали огромные суммы.
Ожидалось, что республиканцы наградят 10 компаний платиновым уровнем за пожертвование 1 миллиона долларов.
Некоторые корпорации перечислили денежные средства в казну обеих партий крупного бизнеса, в число которых вошли Motorola, AT&T, General Motors, Microsoft, SBC и UPS. Оборонный подрядчик Lockheed Martin, получавший огромную выгоду от государственных подрядчиков, обеспечивающих поставки вооружения американскому империализму за рубежом, внёс единовременный взнос в размере 100 тысяч для проведения обеих конференций. В публичном заявлении говорилось, что эти пожертвования в адрес обеих партий являются «частью добросовестного управления — мы поддерживаем демократический процесс».
Согласно отчёту, опубликованному во время съезда Республиканской партии, около 90 миллионов долларов из 137 миллионов долларов «мягких денег» в виде пожертвований Республиканской партии поступили всего от 739 жертвователей, 139 из которых пожертвовали более 250 тысяч долларов. Более половины из этих 139 персон скрыли свои личности от Федеральной избирательной комиссии, разбив свои взносы на более мелкие суммы или перенаправив пожертвования через третьих лиц.
Непопулярная ультраправая политическая программа Республиканской партии, основанная на христианском фундаментализме, нападках на принцип отделения церкви от государства и государственное образование, не вынудила финансовую олигархию отказаться от покупки посредством нее политического влияния. Это стало частью фундаментального наступления на основополагающие программы и политику, на чем корпоративная Америка надеялась нажиться. Газета Wall Street Journal отдала должное этому постыдному проявлению власти корпоративной олигархии над избирательной системой, опубликовав статью с заголовком «У спонсоров длинный список желаний, и они рассчитывают на результаты».
50 лет назад: США и Советский Союз подписали Хельсинкские соглашения
1 августа 1975 года были подписаны Хельсинкские соглашения, официально известные как Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ). В соглашениях, названных по названию столицы Финляндии, где они были заключены, приняли участие лидеры 35 государств, включая США, Канаду, Советский Союз и практически все европейские страны.
Историки и СМИ часто представляют Хельсинкские соглашения как важную веху «разрядки между Востоком и Западом» и триумф мира и прав человека. Но на самом деле они были лишь временным перемирием между соперничающими империалистическими и сталинистско-бюрократическими державами. Это соглашение служило для стабилизации их власти, подавления революционных движений и закрепления послевоенного раздела мира в период глобального кризиса.
Президент США Джеральд Форд и генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев выступили с речами при подписании соглашений. «Участие в работе по разрядке и использование её преимуществ должно быть делом каждого — как в Европе, так и в других местах, — заявил Форд. — Успех разрядки… зависит от новых моделей поведения, которые воплощают в жизнь все наши торжественные заявления. Цели, которые мы провозглашаем сегодня, — это мерило, по которому будут оцениваться наши достижения».
Брежнев охарактеризовал подписание соглашения как документ, соответствующий сталинистской политике «мирного сосуществования» с империализмом: «Итоги конференции — это не победа одних и поражение других. Это торжество разума, торжество разрядки, торжество мира и безопасности на европейском континенте».
Соглашение состояло из трёх основных «корзин». Они включали нерушимость послевоенных границ; экономическое и технологическое сотрудничество между подписавшими сторонами; и обязательства уважать права человека и основные свободы. Хотя Соглашения не имели обязательной юридической силы, они несли с собой определенное политическое значение. Они закрепили границы в Европе, сложившиеся после Второй мировой войны, включая раздел Германии, господство Советского Союза в Восточной Европе и влияние США на западноевропейские государства.
К середине 1970-х годов как империалистический, так и сталинистский блоки столкнулись с углубляющимся внутренним кризисом. США и их западноевропейские союзники не могли оправиться от поражения во Вьетнаме, повсеместной экономической стагнации и взрывного роста массовых выступлений рабочего класса. Одновременно с этим сталинистская бюрократия СССР и Восточной Европы становилась всё более склеротичной, сталкиваясь с растущим сопротивлением со стороны социалистически настроенных трудящихся масс.
В этом контексте Хельсинкский процесс представлял собой отчаянную попытку обеих сторон стабилизировать свои порядки. Империалисты стремились идеологически подорвать советский блок и, что ещё важнее, открыть новые пути для экономического проникновения в страны восточного блока. Сталинистские режимы, в свою очередь, стремились легитимировать свои послевоенные территориальные приобретения и обеспечить вливание в экономики своих стран западных финансовых инвестиций, чтобы временно скрыть собственные экономические проблемы. Эта политика оказалась катастрофической в последующие десятилетия и сыграла немалую роль в конечном упразднении Советского Союза.
75 лет назад: Всеобщая забастовка в Бельгии вынудила короля Леопольда III отречься от престола
1 августа 1950 года бельгийский король Леопольд III объявил о своём намерении отречься от престола после затяжного политического кризиса, вызванного «королевским вопросом», который завершился всеобщей забастовкой бельгийского рабочего класса против монарха. За десять дней до этого Леопольд вернулся из Швейцарии в Бельгию после своего изгнания (что случилось впервые с 1944 года), которое было вынужденным из-за его огромной непопулярности, вызванной принятием им безоговорочной капитуляции перед нацистской Германией, вторгшейся в страну в 1940 году, и рукопожатием с Адольфом Гитлером.
В марте 1950 года бельгийское правительство премьер-министра Гастона Эйскенса рухнуло после общенационального референдума о возвращении короля в страну, против которого выступили значительные слои рабочего класса. Тем не менее при поддержке сельского населения и среднего класса референдум был проведён. В то время обещанное возвращение Леопольда вызвало волну забастовок с участием более 10 тысячи рабочих под лозунгом «Не допустить Леопольда».
Кризис достиг переломного момента, когда 22 июля Леопольд прибыл в Бельгию. Его приезд спровоцировал мощную всеобщую забастовку с центром в Валлонии, франкоязычном рабочем регионе. К 27 июля в забастовке приняли участие более 300 тысяч рабочих, что привело к остановке крупных промышленных центров на юге Бельгии. Армейские подразделения были переведены на военное положение, а в ключевом промышленном городе Льеж было объявлено чрезвычайное положение. 29 июля бельгийское правительство запретило любые публичные собрания в Брюсселе, Льеже и Вервье. 30 июля полиция открыла огонь по толпе протестующих в Грас-Берлёре, недалеко от Льежа, в результате чего погибли четыре человека.
Размах всеобщей забастовки в сочетании с правительственными репрессиями против протестующих грозила потенциальным восстанием против правительства в целом. Премьер-министр Бельгии Жан Дювьесар, стремясь не допустить дальнейшего выхода борьбы рабочего класса из-под контроля правительства, в ночь на 31 июля оказал давление на Леопольда, чтобы тот отрёкся от престола, на что последний согласился. На следующий день Леопольд объявил об отречении в пользу своего 20-летнего сына Бодуэна, коронованного почти год спустя. Дювьесар также ушёл в отставку, пробыв у власти всего два месяца, что стало ещё одним свидетельством нестабильности правительства в то время.
Антилеопольдовское забастовочное движение 1950 года стало яркой демонстрацией силы бельгийского рабочего класса. Эта сила была продемонстрирована ещё более наглядно десятилетие спустя, когда 700 тысяч рабочих приняли участие в так называемой «Забастовке века» в знак протеста против мер жёсткой экономии, проводившихся переизбранным правительством Эйскена.
100 лет: Британское правительство предотвратило забастовку шахтёров
31 июля 1925 года британское правительство во главе с премьер-министром консерватором Стэнли Болдуином согласилось предоставить государственные субсидии угольной промышленности, чтобы предотвратить забастовку более миллиона шахтёров. Этот день, получивший название «Красная пятница», был представлен как победа рабочего движения в отличие от «Чёрной пятницы» 15 апреля 1921 года, когда бюрократия профсоюза железнодорожников отказалась поддержать шахтёров после того, как владельцы угольных шахт объявили им локаут.
В 1925 году, когда Великобритания перешла с фунта стерлингов на золотой стандарт, прибыли в угольной промышленности резко упали, что нанесло ущерб экспортным отраслям. Британская угольная промышленность закрыла сотни шахт и теряла до 1 миллиона фунтов стерлингов в месяц, отчасти из-за увеличения поставок на мировой рынок немецкого угля. Угольные компании объявили о снижении заработной платы до уровня 1921 года и увеличении рабочего дня.
Это вызвало огромное возмущение среди шахтёров и вынудило Федерацию горняков Великобритании начать переговоры с правительством и владельцами шахт. Всего за два дня до того Болдуин заявил: «Все рабочие этой страны должны согласиться на снижение заработной платы, чтобы помочь промышленности встать на ноги».
Однако, когда стало очевидно, что профсоюз железнодорожников согласился не заниматься перевозками угля в случае забастовки или локаута, что повлечет за собой масштабную национальную забастовку, Болдуин согласился на временную субсидию в размере 23 миллионов фунтов стерлингов, чтобы поддержать угольную промышленность на плаву, пока королевская комиссия изучает проблему.
Капиталистическая пресса взвыла от возмущения, утверждая, что Болдуин поддался шантажу шахтёров. Сам Болдуин спустя несколько лет сказал своему биографу, что «мы не были готовы» к конфронтации с рабочим классом.
В результате правительство и работодатели начали готовиться к новой массовой забастовке, которая могла вспыхнуть после исчерпания предоставленных субсидий. Владельцы шахт запасались углем, а правительство разработало план блокирования всеобщей забастовки, которая должна была начаться через девять месяцев.